Новости

На базе ВВС России намерены создать систему воздушно-космической обороны, способную отразить любую агрессию. Об этом накануне отрапортовал главком ВВС Александр Зелин. Впрочем, по всей видимости, не о любой идет речь. Военное командование всерьез обеспокоено нарастающим превосходством США в этой сфере, и уже к 2030 году Штаты, по прогнозам Зелина, смогут наносить удары по всей территории России из космоса. Однако вице-президент Академии геополитических проблем Владимир Анохин уверен, что на самом деле "звездные войны" станут реальностью гораздо раньше. О том, когда это произойдет, он рассказал в интервью Накануне.RU.

Вопрос: Накануне главком ВВС Александр Зелин рассказал, что уже к 2030 году США смогут наносить удары по территории РФ из космоса. Россия, в свою очередь, займется созданием системы воздушно-космической обороны, способной сдерживать США. Насколько, действительно, оправданно для американцев строить системы нанесения космических ударов?

Владимир Анохин: Они уже давно приступили к этому, причем, это действительно система, которая связана с лазерными технологиями, расположенная как на спутниках, так и на самолетах. Поэтому, я думаю, что прогноз на 2030 год преувеличен – они достигнут превосходства в этом направлении намного раньше. Вопрос в другом – сможем ли мы за этот период создать противокосмическую оборону, которая способна была бы уничтожать те потенциальные угрозы, которые находятся и в воздухе, и в космосе. Это вопрос военной доктрины и финансирования.

Вопрос: Насколько раньше такая космическая угроза может появиться для России?

Владимир Анохин: Как минимум лет на десять.

Вопрос: ВВС РФ намерены превратить в войска постоянной готовности как раз к 2020 году и создать на их основе систему воздушно-космической обороны. Насколько это осуществимая задача, при каких условиях она будет реализована?

Владимир Анохин: Здесь есть несколько аспектов. Во-первых, это качественный состав – как техники, так и людей, во-вторых, количественный состав, а, в-третьих, финансирование для поддержания постоянной боевой готовности. А теперь главкома ВВС надо спросить, сколько летают наши летчики, каков кадровый резерв наших ВВС, способны ли мы обеспечить экипажами те самолеты, которые есть и достаточно ли нам самолетов, чтобы обеспечить эшелонированную защиту нашей территории. А вот здесь мы уже сталкиваемся с тем, что в стране на деле закрываются летные училища, выпускается минимальное число летчиков.

Даже в советское время, когда имела место отработанная система, для того, чтобы довести подготовку пилота от уровня курсанта начального обучения до летчика первого класса, нужно было восемь-десять лет. Теперь представьте себе, что нам нужно сделать, чтобы появился резерв. Фактически, все нужно восстанавливать "с нуля". Можно сейчас отрапортовать и сказать, что, к примеру, у нас есть сто самолетов и на них сидит сто летчиков первого класса. Но при интенсивной боевой работе люди, как и техника, "изнашиваются", им нужна замена. Есть ли у нас такой резерв? Вот это самый главный вопрос. А жонглировать датами проще всего.

Вопрос: То есть с превращением ВВС в войска постоянной боевой готовности речи только о закупке новой военной техники не должно идти? А пока слышно только об этом.

Владимир Анохин: Нет, конечно. "Железо" – это хорошо, но на "железе" должен летать подготовленный человек. "Железо" можно "склепать" за год, изобрести самолет – за пять лет, а вот за пять лет восстановить количество и качество летного состава никак не удастся.

Вопрос: Есть мнение, что воздушно-космическое пространство в некоторых случаях становится единственной сферой вооруженной борьбы. Насколько оно верное? Например, операции США и Великобритании в Ираке в 1998-м году и НАТО в Югославии в 1999-м велись только ударами средств воздушного нападения при обеспечении космическими системами.

Владимир Анохин: Вы знаете, если говорить об Ираке 98-го года, то он практически не принес никакого эффекта. Я был тогда в Багдаде и сам наблюдал все это. Начнем с того, что 30% крылатых ракет сбили, причем пушками. А тот ущерб, который был нанесен в городе, составлял несколько зданий: генштаба, министерства военной промышленности, также были повреждены несколько жилых домов, дороги и, в сущности, больше ничего. Для этого было запущено 450 крылатых ракет. Поэтому все, что вводится в абсолют, должно подвергаться сомнению, так бы я ответил на Ваш вопрос.

Вопрос: Тем не менее, реальна ли в действительности угроза "звездных войн" в том или ином виде?

Владимир Анохин: Да, я думаю, что угроза реальна, правда, в каком виде, сказать трудно. Но то, что будут разрабатываться планы уничтожения носителей оружия в космосе – лазерного или ядерного, это безусловно. У нас уже был период "звездных войн" во времена Рейгана. Поверьте мне, наши ученые разработали абсолютно смешной и эффективный способ борьбы с любыми объектами, которые угрожают стране.

Вопрос: И какой же?

Владимир Анохин: Распространяться я не буду, но знаю об этом как свидетель.

Вопрос: Но, если исходить из Ваших слов, угроза "звездных войн" может стать реальной не к 2030, а к 2020 году?

Владимир Анохин: Да, именно так.

Вопрос: А как Вы считаете, вслед за США, какие страны наиболее активно пойдут по пути милитаризации космоса?

Владимир Анохин: Трудно сейчас сказать, кому это в первую очередь надо. Но я полагаю, что, конечно, заинтересованность проявит Китай, но он как всегда будет искать "свой путь". А пока это больше никому особо не нужно, да и у США сейчас без этого проблем достаточно.

Вопрос: В военном командовании подтвердили планы до конца года в воздухе опробовать самолет пятого поколения. Также объявлено, что сейчас ведутся теоретические разработки новейших летательных аппаратов, включая гиперзвуковые самолеты. Как бы Вы оценили эти перспективы?