В порыве гордыни, демократы утверждают, что они-де «нанимают власть». Но, чем, кроме одежки и манеры говорить, может руководствоваться, к примеру, пианист, нанимая на работу специалиста, скажем, по сверхпрочным сплавам? - Ничем. Однако, если пианист не может иначе как по одежке нанять специалиста по сверхпрочным сплавам, то как может он судить о наличии или отсутствии качеств, нужных для управления страной у кандидата в президенты или депутата Думы, если он об этом управлении знает еще меньше, чем о сверхпрочных сплавах? А может ли вполне достойный сантехник высказать хоть что-то приближенное к реальности об оптимальном распределении бюджета по статьям расходов, способен ли он оценить источники бюджетных поступлений и влияние на них тех или иных предложений кандидатов, если они будут реализованы?

Любой здравомыслящий человек скажет – нет, ни пианист, ни сантехник этого сделать не могут. Ибо, серьезное мнение или, хотя бы, квалифицированное сопоставление и оценка мнений «авторитетов» , по любому из реальных вопросов политики и экономики – от ввода войск в Афганистан до монетизации льгот, - требуют профессиональных знаний, которыми подавляющее большинство «демоса» не располагает и располагать не будет никогда. Демос – то есть собрание миллионов людей ничем и ни в чьих интересах управлять не может по простой причине: демос тотально некомпетентен и он не может ни принимать компетентных решений, ни компетентно оценить компетентность своих "представителей", которых ему надлежит выбирать.

Свидетельство тому то, что главными темами предвыборных дебатов во всех «демократических» странах становится, что угодно: цвет носков кандидатов в президенты, их рост, отношения с любовницами и абсолютно маргинальные вопросы типа разрешать или не разрешать браки гомосексуалистов, плюс, разумеется, стандартный популизм. В результате, предпочтения демоса на выборах складываются под влиянием случайных впечатлений и сиюминутных эмоций, вызванных бессмысленной пропагандой кандидатов, построенной по принципу: «Я не халявщик, я партнер».

Это должно было бы, на первый взгляд, привести к неминуемой катастрофе общества, в котором «демос осуществляет власть в своих сиюминутных интересах».

Именно эти, более чем очевидные обстоятельства, вызывали критику демократии с момента ее зарождения. «Как же может существовать общество, следующее изменчивым настроениям толпы? Каких «своих представителей» толпа наизбирает, если она о них судит по признакам, не имеющим ничего общего с их профессионализмом?!» - недоуменно восклицали свидетели «демократических» революций, начиная с конца 18-го века.

Однако, «демократии» существуют. И, как показала история, демократические страны вполне стабильны. Казалось бы, это противоречит логике вещей. Парадокс?

Нет парадокса. Если бы демократия была бы властью демоса, так бы оно и было. Однако, недоуменные комментарии критиков, равно как и восторги «кухарок», решивших по случаю поуправлять государством, основаны на том, что ничего не значащие слова и обряды приняты ими за существо дела.

Несмотря на то, что слово демократия происходит от слов «Демос» и «Кратос», настоящая, работающая демократия, как социальный инструмент, никакого отношения к власти демоса не имеет ни по генезису, ни по ее актуальному состоянию. Демократия работает не так, как это следует из этимологии этого слова и «демократических обрядов».

Демократия родилась в Европе как противоположность аристократии – то есть праву наследования элитарного положения по крови. Это противопоставление не было случайным.. Наследование элитарного статуса и ранга по крови – естественная характеристика европейской аристократии. Попасть в аристократию иначе, чем по крови было почти невозможно. Особую роль в организации европейского общества играла также церковь со своей элитой, в которой появление церковной аристократии предупреждалось целибатом. Но роль церкви - это отдельный вопрос.

То, что сегодня называется демократией, появилось, когда возник класс людей настолько богатых, что масштаб решений, принимаемых ими, сравнялся с масштабом решений, доступных ранее только аристократии и церкви. Какой-нибудь Ротшильд мог дать денег на войну королями, а мог и не дать - и война не могла бы состояться. Де-факто, вне рамок аристократии и помимо церкви, вырос новый вид элиты, реализующих власть капитала. Иными словами, исторически, демократия – это легитимизация в качестве элиты верхушки третьего сословья, не более того. С усложнением общественной структуры, можно говорить о появлении еще одной власти – власти управления и о четверном властном сословии и еще одной элиты: бюрократии или более широко и современно, о менеджменте, от воли которого зависят и остальные классы

... Однако, для судеб «пятого сословья» - демоса, равно как и для демократии, все это малосущественно. Круг элиты, как бы она не формировалась и какие формы власти она бы не реализовывала, крайне узок и знаменитые «верхние десять тысяч» - это серьезное преувеличение. Элита – это всегда орден и попасть в него могут только те, кто прошел надлежащие ступени посвящения. Так было и будет во веки веков.

Ну, а демос... Что демос? – Это именно элита выдвигает из своих рядов двух, трех, - да хоть десять! – вполне для нее равноценных и управляемых кандидатов. На долю же демоса остается только обряд голосования, в ходе которого он и осуществляет ритуал демократической веры, случайным образом определяя победителя из выставленных напоказ и выбранных элитой «героев». Проделав обряд, демос получает чувство глубокого и полного удовлетворения, полагая, что работая барабаном «Спортлото», он «управляет страной». Правда, жизнь и судьба демоса от сделанного им выбора зависит немногим больше, чем от вхождения Марса в созвездие Водолея.

http://sl-lopatnikov.livejournal.com/58535.html