Абхазия, Южная Осетия, русофобия официального Тбилиси, постоянное балансирование на грани войны – все это части одного и того же «грузинского вопроса», стоящего сегодня перед Русским миром. Его нужно решать, а не откладывать это дело год за годом. Пока же тупиковый проект «независимая Грузия» превратился в некоего надоедливого слепня, жалящего русских по поводу и без повода.

Если Российская Федерация вдруг исчезнет с карты мира, как по мановению волшебной палочки, этот момент станет величайшей трагедией для «элиты» так называемой суверенной Грузии. Она в одночасье лишится главного смысла своего существования, излюбленного занятия, основного оправдания своего существования. Все, что может делать эта «элита» – это бичевать «имперское наследие», противоречить Москве по любому поводу, строить планы и геополитические союзы против русских, предлагать свою территорию для ее использования в ущерб Москве и т.д. Если испарится надобность борьбы с «русским империализмом», Грузия моментально исчезнет из мирового информационного пространства. А с чем ей там еще появляться? Грузинских звездолетов не намечается, своей Кремниевой долины у грузин никогда не появится. Не будет никаких великих научных открытий и кинематографических шедевров, «городов будущего» или кавказских курортов – конкурентов альпийским/средиземноморским. Будет только серенькая, нищая страна «третьего мира». И что тогда «вожди» суверенной Грузии будут говорить с высоких трибун своему электорату? Чем тогда они смогут оправдывать унылое и бедное существование «суверенной Сакартвело»?

Поэтому вечным состоянием души грузинских правителей есть и будет истеричная русофобия, бряцание оружием, демонстративное стремление в НАТО и страстное (но вряд ли исполнимое) желание попасть в Евросоюз. И неважно, кто будет сидеть в Кремле, неважно, будет ли в РФ «суверенная демократия» или «демократия» в стиле 90-х годов. Во всех случаях Тбилиси будет делать свой немудреный бизнес на «русской угрозе».

И никакой другой «бизнес» Грузии не светит – ведь в экономическом плане «суверенная» она давно и безнадежно несостоятельна. В советские времена ГССР поставляла в Азербайджан чугун, железную руду, прокат и трубы. В Армению шли уголь и оборудование для пищевой промышленности. Теперь все это – предания минувших дней. Грузия лишилась больших доходов, что давали ее поставки чая, табака и цитрусовых на рынки СССР: теперь все это неконкурентоспособно. Никому теперь не нужны грузинские фруктовые консервы и столовые вина (их в мире – перепроизводство). И где теперь электровозы из Тбилиси, грузовики из Куитаиси, самолеты Тбилисского авиазавода? Реализовывать их можно было только на советском рынке. На других рынках эта продукция уже в советские времена была заведомо не востребованной. Машиностроение Грузии всегда было слабеньким, носило вспомогательный характер. Делалось оборудование для пищевой отрасли и сельхозмашины для горного земледелия. И все это – очень неважного качества даже по непритязательным советским меркам. Не секрет, что в СССР предпочитали иметь дело с промышленными изделиями из русских республик – РФ, УССР и БССР. Даже штурмовики Су-25 тбилисской фабрикации вызывали кучу нареканий за низкое качество.

Древние и очень культурные народы Грузии, в советские времена свысока посматривавшие на русских за «неумение жить», оказались совершенно беспомощными в том, что касается современных технологий и промышленного производства. Грузия не имела электронной промышленности – и не имеет никаких шансов создать ее сегодня. Это касается любых отраслей, что обеспечивают сегодня конкурентоспособность в жестком мире глобализации.

Что может предложить Грузия кроме апельсинов? Пожалуй экспорт марганца и (в небольших количествах) азотных удобрений. Этого очень мало для нормальной жизни. Ну, еще спасает то, что половина населения Грузии перешла на натуральное хозяйство в деревнях и хоть как-то себя кормит.

Таким образом, маниакальное стремление Грузии к отделению от СССР и к уходу из русской экономической сферы влияния изначально обрекали кавказско-лоскутную «страну» на нескончаемые бедствия, на постоянную нищету. Высокий уровень жизни в Грузии 1970–1980-х годов был возможен только за счет огромных русских субсидий грузинской экономике в виде высоких закупочных цен на ее сельхозпродукцию, в форме прямых бюджетных субвенций. Древние культурные народы Грузии совершили очевидную глупость, отказавшись от всего вышеописанного. Впрочем, европейская рациональность никогда не была присуща этим восточным людям. Как предприниматели и торговцы грузины оказались намного слабее, чем соседи – армяне и азербайджанцы.

И потому сегодня независимая Грузия превратилась в страну, не способную обеспечить своим гражданам даже честной бедности. Грузии все время нужны спонсоры. А как их найти? Только на почве русофобии, иначе никак.

Грузия одержима некоей вариацией «карго-культа». Так этнографы назвали религиозно-примитивный феномен, наблюдавшийся после Второй мировой среди первобытных племен на островах Тихого океана. Воюя с японцами, янки создавали на тех клочках суши временные базы, куда прилетали транспортные самолеты со множеством вещей, поражавших воображение дикарей. Спустя многие годы после окончания войны многие туземцы ждали, когда снова прилетят самолеты, привезя на борту вкусные консервы, чудесные лекарства, удобные инструменты и снасти. Современная Грузия также ждет, когда к ней прилетит большой самолет с надписью «НАТО» на борту, и с него добрые небожители примутся сгружать ящики со «сладкой жизнью» и тугие пачки твердой валюты.

А для этого нужно выслужиться перед «богами», от которых можно получить много вкусных и полезных вещей. Как? Только путем борьбы с «русской угрозой». Ничего иного «грузинская элита» не умеет.

СТРАНА «ТРЕТЬЕГО МИРА»

Грузинская «независимость» родилась в 1990 году, когда народ выбрал первого президента – психически неуравновешенного Звиада Гамсахурдиа, маниакально ненавидевшего все русское. 1990 год был временем массового помешательства на просторах Советского Союза. По улицам городов ходили тысячи сумасшедших, уверявших вас в том, что их днем и ночью облучают психотронные генераторы КГБ, и что они при этом успели посидеть в сталинских лагерях, принять участие в учениях с применением реальной ядерной бомбы и еще повоевать во Вьетнаме с тайной миссией. По телевидению крутили абсолютно шизофренические и мрачно-депрессивные видеоклипы и показывали передачи, где все русское объявлялось темным и варварским. В Казани устраивали митинги ненормальные фанатики, призывавшие заживо сжигать детей от смешанных русско-татарских браков. В объятой угаром национализма Молдавии активисты Народного фронта орали: «Русских – за Днестр, евреев – в Днестр!», одна экзальтированная фанатичка даже сочеталась браком с… памятником князю Стефану Великому. В Эстонии и Латвии уже начали чествовать уцелевших нацистов, воевавших в рядах национальных частей СС…

Грузинский суверенитет и стал детищем того шизофренического, маниакального времени. «Независимая Грузия» создавалась как воинствующая этнократия – с подавлением всех негрузин, с этническими чистками и уничтожением всяких автономий. Первые шаги «независимой Грузии» были кровавыми – война в Южной Осетии, война в Абхазии. Были формирование отрядов боевиков из откровенных уголовников (например, «Мхедриони» Джабы Иоселиани). Нет ничего удивительного в том, что осетины и абхазы отшатнулись от такого «счастья», как от чумы. А Грузия все больше напоминала дом для умалишенных. Летом 1990 года студенты Тбилисского университета прервали железнодорожное сообщение Грузии с остальным Союзом в районе Самтредиа. Под давлением свихнувшихся на русофобии юнцов Верховный совет Грузии принял резолюцию о том, что в 1921 году русские оккупировали несчастную Грузию, что договор 1922 года об образовании СССР утратил силу.

Предупреждения немногих умных о том, что республика без СССР обречена на экономический крах, о том, что и до 1917 года Грузия была бедной и аграрно-отсталой частью Закавказья, которую по уровню развитию уже тогда опережал Азербайджан, тонули в реве обезумевших этнократов. В те дни бесполезно было спрашивать у них: как и за счет чего будет жить «новая Грузия»? Какой будет ее экономика? Какое место займет Грузия в новом международном разделении труда, отказавшись от прежнего места в советской экономике? В то время, например, Гарри Каспаров носился с идеей превращения Азербайджана в особую экономическую зону, в площадку для современного промышленного производства и «хай-тек». Смешно? Но грузинские национал-сепаратисты не думали даже об этом. Только потом можно было прочитать невнятные рассуждения грузинских политологов о Грузии как о мосте между богатым Севером и бедным Югом. Как расшифровать этот бред – до сих пор непонятно.

А в реальности Грузия быстро покатилась к статусу государства «третьего мира»: бедного, с деградирующими наукой и образованием, с дичающим обществом. С многолетней историей кровопролитий и этнических чисток. С двумя изрядными кусками территории, желающими навсегда порвать с «носителями древней культуры». И с совершенно беспросветными «перспективами». Уже ясно, что в глобальном рынке Грузия никому не нужна, что у нее нет ни энергоносителей, ни высокой науки, ни условий для размещения на своей территории выводимой с Запада промышленности.

ОТКУДА ИСХОДИТ УГРОЗА?

Истеблишмент Грузии оказался в ловушке. Он выдвинулся и сделал карьеры на сепаратизме, на раздувании ненависти ко всему русскому. Однако сегодня даже непосвященным ясно, что под рукой Москвы Грузии жилось намного сытнее и богаче, чем в условиях «свободы». И что надежды 1990–1991 годов (вот-вот заживем так же, как на Западе) рухнули навсегда. Что остается «элите»? Выйти к народу и повиниться: не туда, мол, завели Грузию? Это для нее равносильно самоубийству.

Значит, остается следовать другим курсом: нагнетать антирусскую истерию, списывать экономические проблемы на «происки русских империалистов». Готовиться к войне за возвращение Юго-Осетии и Абхазии, опять-таки списывая трудности жизни на необходимость бороться с внешним врагом.

А вот тут Грузия и превращается в источник больших бед для Российской Федерации. Мало того, что мы можем получить военные базы враждебного военного блока у своего уязвимого подбрюшья, так еще и рискуем получить очаг этносоциального взрыва на Северном Кавказе. Подавляющее большинство жителей Юго-Осетии и Абхазии – граждане РФ. Если грузинские милитаристы нанесут удары по этим республикам, то вызовут взрыв в Северной Осетии, в Карачаево-Черкесии, в Кабардино-Балкарии. Оттуда, как и в 1992–1993 годах, рванутся на поля боев потоки добровольцев. И если Москва окажется пассивной, то вполне может лишиться и Северного Кавказа.

Значит, у Москвы есть один выход: решить «грузинский вопрос» радикально. То есть, признать независимость Абхазии и Южной Осетии, а затем официально принять их в состав Федерации. Тем самым – начав процесс раздела и «переформатирования» Грузии.

Кроме того, нужно отказаться от ложного стыда и сказать самим себе: историческая Россия – больше РФ. Те границы, что сложились по итогам 1991 года, не соответствуют интересам безопасности и развития Русской цивилизации. И то полукольцо, что охватывает РФ по краям («пояс» из неустойчивых, экономически несостоятельных и русофобских этнократических режимов, стремящихся в НАТО) – это угроза для русских. Постсоветское пространство должно быть переформатировано в интересах нашей безопасности, и процесс сей необходимо начинать. Удобнее всего сделать почин с решения «грузинского вопроса»…

(Продолжение следует)